ВИКТОРИЯ БЕНИК

В детстве меня снимала мама и мой родной дядя, ее брат. Мне это очень нравилось. Накопилось фотографий не на один альбом. Кстати, в сравнение с этим у моей сестры с детства, наоборот, осталось всего лишь пару карточек. Позже уже и сама стала что-то фотографировать, понравилось. Помню фотоаппарат моей мамы, Смена кажется называлась, красную комнату, затем был и всем известный Pollaroid, пленочный Kodak…

К нынешней меня, думаю, привела музыка — я окончила музыкальную школу, научилась там слушать музыку. Именно тогда начала понимать, что классика — это красиво: это относится и к портрету, и к балетной фотографии, и даже к документалке. Не помню имени своего преподавателя по хореографии, так сложилось, что занималась этим не больше года, нужно было сделать выбор между музыкальной школой и занятием танцем, но именно она влюбила меня в ауру Плисецкой, о которой очень много рассказывала. Рисовала всегда, помню мне принесли масляные краски в тюбиках, которыми на куске оргалита изобразила осенние березки.

Так сложилось, что профессию для меня подыскали абсолютно не творческую, поступила в медуниверситет, но проучившись там три года, не смогла бороться с коррупцией и несправедливостью, перевелась в чисто технический ВУЗ — Университет путей сообщения на Естественно-научный Институт. Да, я инженер, но занималась в жизни  многим. Очень хорошо помню тот период, когда работала в крупной компании с громким именем. Доход даже по нынешним меркам был очень неплохим, но жизнь «за стеклом» не оставляла шансов на чувство самодостаточности и самореализации. Наоборот, росло недовольство собой, постоянное внутреннее недовольство и сопротивление не давали по-настоящему почувствовать жизнь. Часы переходили в дни. Те, в свою очередь, складывались в недели, месяцы, годы… С того периода осталось 1- 2 фотографии и те, сделаны на телефон… Ощущение «дня сурка» не покидало ни на мгновение: каждый день выл как предыдущий… 

Но после тридцати задумалась и поняла, что если хочу по-настоящему самореализоваться, то нужно делать то, что люблю больше всего. А это означало фотографировать. Меня пугал тот факт, что, если я этого не сделаю, всю оставшеюся жизнь буду себя корить и жалеть, что так на это не решилась. Лучше поздно, чем никогда.

Портретные съемки отпечатком жили в моей голове, возможно, это благодаря тому, что в детстве меня окружали именно они: в музыкальной школе не было свободных стен, где не красовались репродукции известных картин с изображением композиторов или сцен из спектаклей. В обычно жизни меня сопровождали фотокарточки с крупными портретами близких. Именно такие фотографии с годами, словно дорогое вино, становятся только еще дороже и ценнее. Поэтому такой формат карточек необходимо печатать и сохранять: фотокниги, холсты, паспарту и настоящие каточки — это достойно того, чтобы жить, передаваясь от поколения к поколению как семейная реликвия от отца к сыну, от матери к дочери.

А вот к балетным съемкам меня подтолкнули чьи-то неудачные кадры. Я смотрела и не понимала, как настолько некрасиво можно снимать танцующих детей. Тем более на тот момент, я была разбалована красивыми кадрами, сделанными моей родной сестрой: она тоже занимается фотографией. Кстати, именно она мне как-то сказала: «Можешь лучше? Пробуй». И вот вместе с моей дочкой, а в последствии сыном и племянницей, я уже столько лет «пробую».

В 2022 году тесно сотрудничала с СГАХ, что несказанно рададовало и подстегивает и сейчас дальше развиваться и расти и в этой сфере, ведь для меня огромное значение имеет собственная самореализация. Именно этот период подтолкнул меня рассказать другим о том, что я больше всего люблю и умею в этой жизни — фотографировать и создавать образы. 

Фотография — это часть меня…